Саша оставил Даню шарить в комоде, а сам проехал по пыльному ковру прихожей дальше, в коридор. Здесь, на тесной маленькой площадке, среди толстых кирпичных стен стоял прохладный полумрак. Всего в коридоре были три двери: одна в Сашину комнату, вторая — в пустую комнату напротив, забитую всяким хламом, третья, в самом дальнем углу, — в санузел. Между ними поднималась наверх железная винтовая лестница.
Лестница поднималась через пять этажей заброшенных пролетов и кончалась площадкой маяка с остатками механизма вращения и ветхой обзорной галерей. Когда Саша впервые забирался наверх, он с интересом заглядывал в узкие, словно вырубленные в толстых стенах окна, следовавшие за подъемом, и думал, что поселится на самом верху, чтобы каждый день смотреть на окрестности сверху вниз. Сейчас он думал, что это все равно того бы не стоило — наверху гулял сквозняк.
Саша заехал в свою комнату и закрыл дверь. Комната была маленькой, как и все остальные комнаты в маяке. Напротив двери — окно в углублении плотных кирпичных стен. Света в него попадало мало, зато из него был виден маленький домик, бывшее хозяйственное помещение, стоявшее у самого края леса. Домик был заброшен, Саша не знал, когда в последний раз открывались его двери.
Под окном стоял простой деревянный стол, на нем — пыльное прямоугольное зеркало без рамы, которое под углом опиралось на стену и грозилось вот-вот соскользнуть и упасть. Его нашел где-то наверху Даня. Саша не хотел, чтобы оно было здесь, но отпираться не стал.
Справа от окна стояла узкая кровать, застеленная старым пыльным пледом мышиного цвета. Поверх пледа лежали, небрежно брошенные, несколько футболок. Над кроватью торчал блестящий стальной поручень, среди старой мебели он выглядел как артефакт с инопланетного корабля.
Всю стену по левую сторону от окна занимала старая деревянная стенка. В ней, по соседству с ноутбуком, и аудиоколонкой (еще пара инопланетных артефактов) стояло громоздкое старое радио, которое они нашли в крошечной комнате прямо под маяком. Саша хотел это радио починить, но оказалось, что для этого нужны инструменты, поэтому починка была отложена на неопределенный срок. Временами он просто щелкал тумблерами и кнопками — вдруг все-таки заработает.
Саша посмотрел в зеркало. Если бы он узнал о пикнике раньше, он бы подстригся, купил одежду и постарался выспаться. И не выглядел бы как запойный алкоголик: бледный, обросший, с темными кругами под глазами и в растянутой футболке с потрескавшимся принтом «Party Hard».
Он стянул футболку и бросил на кровать. Она приземлилась между остальными: красной с черным волком в скафандре, синей в клеточку и серой, которая когда-то была черной, но выцвела. Саша вздохнул и принялся мерить каждую из них снова. Он все еще чувствовал себя клоуном во всех, кроме серой. В ней он чувствовал себя просто никак. Она была ему велика и собиралась складками на плечах, но хотя бы не бросалась в глаза. Рукава футболки были влажными и липли к телу. После стирки Даня дал ей ровно час на сушилке, а затем притащил, уверяя, что в такую жару заболеть невозможно, а если футболка досохнет прямо на Саше, ее не придется гладить.
Саша подъехал к стенке, взялся за переключатель частоты старого радио и принялся его крутить. Ребристая металлическая поверхность приятно холодила пальцы, пока он думал: будь у него самая стильная футболка на свете, это ничего не изменило бы.
На верхней полке стенки, над радио, лежал блестящий красный мотошлем. Рядом с ним стояла квадратная фотография с широкой белой рамкой. Саша потянулся и, не глядя, перевернул фотографию и задвинул под шлем. Если бы не она, многого сегодня можно было бы избежать.
Позади открылась дверь, он спешно положил руки на подлокотники кресла и обернулся.
— Смотри, что нашел! — Даня зашел в комнату довольный, с маленьким розовым зонтиком в руке.
Он нажал на кнопку, подергал спицы, нажал на кнопку еще раз, и зонт, наконец, раскрылся. Внутри он оказался украшен белыми и желтыми цветочками. Крепление одной из спиц было сорвано и она торчала наружу, а купол проваливался там, где она должна была его поддерживать.
— От дождя такой не поможет, — сказал Саша.
— Это для солнца! — Даня снова подергал спицы и не без усилия сложил зонтик обратно.
Саша с удивлением отметил про себя, что зонт ему нравился больше, чем панама. Откуда он тут взялся, кто мог им пользоваться? К тому же, его тоже можно было попробовать починить. Но просто так уступать Дане он не хотел.
— Дань, я же сказал…
— Да, да, ты живешь тут всю жизнь и не боишься солнца. А что насчет радиации, а? Лейкемия! Ее ты тоже не боишься? — Даня помахал в сторону Саши зонтом как дубинкой.
— Я боюсь дефицита витамина Д, — ответил Саша, — я и так совсем не бываю на солнце, а тут ты еще меня от него защитить пытаешься.
Даня задумался.
— Мы возьмем зонт, — сказал он, — и откроем его, когда ты получишь достаточно витамина Д.
Саша усмехнулся. Это был его шанс: если повезет, он успеет выбросить зонт где-нибудь по дороге, в урну или прямо под куст.